Письмо себе, Максиму, о себе

Добрый день, Максим!

Приветствую твою душу, посылаю ей любовь свет и тепло! Благодарю тебя, что ты у меня есть!

Хочу поговорить с тобой о детстве и о том вранье, которое с тех лет накопилось.

Мне было почти девять лет, когда родился мой младший брат, Артем. Я очень ждал, когда он родится, думал о том как мы будем вместе играть. Я не предполагал сколько хлопот с маленьким, да он еще и родился недоношенным и очень хилым – 2200. Все внимание родителей переключилось на брата. Я тоже поначалу помогал, бегал в магазин, в аптеку, прибирался по дому. Но внимание родителей ко мне так и не вернулось. Брат был очень беспокойный, капризный и преключил все внимание на себя. Мне кажется тогда я стал более замкнутый и скрытный. 

Первый крупное вранье помню лет в 10. Дело было осенью. Я знал где у родителей лежат деньги и взял оттуда без спроса сразу много – рублей 15 или 20. Купил в детском мире радиоуправляемую машину-амфибию и шоколадных батончиков себе и другу. Мы пошли на заброшенную стройку, где был карьер с водой и целый день запускали машину по воде и лопали батончики. Начало смеркаться, надо было возвращаться домой, но ведь коробку с машиной не притащишь. Мы спрятали машину в укромном месте под плитами в степи. Следующие пару недель мы с удовольствием играли на карьере, но зима наступала и карьер – глубокая лужа примерно 5х10 метров - стал замерзать и поиграть уже стало затруднительно. Мы вначале палками разбивали лед. У меня родилась идея сделать воду в карьере соленую, чтобы она не замерзала. Для этого надо было много соли. Я опять украл у родителей 10 рублей, хоть соль стоила 6коп/кг, ведь прошлая кража осталась безнаказанной. Мы стали покупать соль. Нам надо было очень много соли, чтобы просолить воду в карьере. Чтобы никто ничего не заподозрил я придумал покупать соль в разных магазинах и в разное время, а для пущей конспирации мы подключили для закупки соли еще нескольких товарищей со двора. Дело не выгорело: вода все не просаливалась и регулярно замерзала, а поднятый ажиотаж во дворе привел к тому, что амфибию украли.

Через несколько дней у меня состоялся неожиданный и неприятный разговор с родителями. Они спросили брал ли я деньги и я со страху что меня наругают соврал, что я взял только 10 рублей на эксперимент с соленым карьером. Деньги ушли на соль и шоколадные батончики, осталось около трех рублей. «Ты точно не брал больше денег?»,  «Точно не брал». Про машинку я сознаться не смог: она была дорогая и ее украли – мне было стыдно. Родители не стали меня наказывать и более того – сделали вывод, что мне надо выделять деньги на карманные расходы. Через какое-то время я стал считать эту историю чуть ли не своей победой за независимость. Тем более с такой «лирической» темой про спасение лужи от замерзания :)

Вспоминаю, что летом этого же года, когда мне было 10 лет, мы с бабушкой и дедушкой – мамиными родителями – ездили в Читу к их младшему сыну, дяде Сереже. Моему двоюродному брату Вадиму было 4,5 года. Он был капризный, много хныкал (это мне так казалось), и я шибко издевался над ним - гонял его по огороду. Бабушка с дедушкой были очень удивлены и недовольны поведением старшего и любимого внука. 

Вот и получается, что до 5,5 лет я был единственный даже у бабушки с дедушкой, а с 9 лет эксклюзив закончился навсегда. У меня есть мощная обида к брату и родителям, что они его больше любили (мама и до сих пор так себя ведет). А ведь я был очень талантливый, послушный, школу с золотой медалью закончил, в отличии от брата-троешника и хулигана. 

Последний счастливый год советского детства был в 1990 году, когда свой День рождения я отметил в Артеке. Правда там была история несчастной любви, но о своих взаимоотношениях с женщинами того периода отдельно напишу. После этого СССР стал разваливаться и физики-ядерщики, как мой отец, да еще и в Казахстане стали никому не нужны. Мы стали жить очень бедно, сажали картошку, купили участок под огород, чтобы выращивать себе овощи и фрукты. Помню как мама посыпала хлеб сахаром и поливала чаем – такой сладкий бутерброд. И еще меня всегда бесило, как она рассказывала шестилетнему брату про то как в его возрасте я объедался конфетами, персиками, яблоками, а вот у Темочки детство тяжелое.  Я ей делал замечания, но она отмахивалась, что шутит. У меня даже отвращение к яблокам, которые были доступны, появилось наверное от этого – я их до сих пор не ем.

Кризис в нашей семье случился в 1992 году: в январе умер мамин отец, мой любимый Деда Коля, а в августе папин – деда Вася, которого я плохо знал. Родители отца жили на севере Иркутской области и мы бывали у них редко. Родителям пришлось занять денег, чтобы отец съездил на похороны деда. Мне кажется в тот год отец начал сильно пить. В 92 году ему исполнилось 37 лет – мне сейчас столько же. В то время он всегда напивался тайком, один. При гостях он меру знал. Помню несколько раз, как мы ходили втроем без матери на речку купаться. Отец брал бутылку самогонки и напивался, а меня просил не выдавать. Хотя как его не выдашь – он еле домой приходил. В 94 году весной мы поехали в Томский политех. Отец так напился в поезде, что мне стыдно было с ним в приемную комиссию идти. А на выпускной вечер он напился и не смог выйти на родительское дежурство. Я помню, что я стал стыдиться отца. И мама тоже вела себя так, как будто у нас идеальная семья. Мы все стали врунами друг для друга.

Тогда же где-то с осени 92 года я вдруг сильно повзрослел и у меня появились секреты от родителей. Я стал тырить у матери сигареты для себя и Олеси (мама говорила, что стала курить от нервов – только лет через десять ее подруга мне сказала, что она всю жизнь курила тайком на работе), у отца я сливал спиртное для наших посиделок. Катализатором стала девушка – осенью 92 года в школе прошла реорганизация и из четырех простых классов сделали три специализированных. Самый элитный стал физико-математический класс «А». Был конкурс и битва, чтобы в него попасть. Так в нашем классе появилась Олеся – умная девочка из простой семьи. То есть для мамы с папой ее семья была ужасом и кошмаром. Мать-«разведенка» живет с каким-то мужиком, а работает где-то дежурной, по моему. Видимо ей приятны были ухаживания мальчика из «приличной семьи», она разрешала мне целовать себя в губы и трогать под кофтой. Я считал себя рыцарем на белом коне, который спасет Олесю от бытовухи и бедности. Олеся считала, что моя мама не позволит быть серьезным отношениям. Зато Олеся знала чего хочет от жизни, я был не единственным бойфрендом. Несколько месяцев мне позволялось быть в неведении. Помню какой у меня был шок, когда я пришел к ней домой, а мне открыл солдатик лет 19 и попросил отваливать подобру-поздорову. А я ото всех отдалился, от семьи и друзей. В омут с головой, что называется. 

Чувствую, что эмоции начинают преобладать. Начинаю себя жалеть. Перейду к сути. Эта история с Олесей подвела меня к жуткому ощущению, что меня никто не любит. Я, отец и мать явно разобщились и каждый жил в своем мире. А брата вообще в моих рассказах нет – видимо ощущаю его помехой и причиной разрушения хрустальной мечты моего детства. Где-то в это время я перестал отслеживать свое вранье. Все друг-другу о чем-то врали и вранье стало обыденной частью моей жизни. И мне видимо стало неуютно в семье. Я начал искать любовь на стороне. 

В 93 году в последнем классе я влюбился в Аню – дочку учительницы химии. Вроде как наше сословие, но мою маман не устраивали учительские семьи, как потенциально неблагополучные. Да тут еще и отец-полковник ушел из семьи когда Ане было 13лет. Она была любимицей отца, а тут он ушел в другую семью и вообще не общается с дочерьми (у Ани была старшая сестра-студентка). История взаимоотношений с Аней продолжалась целых пять лет, пока она трагически не погибла в 98. Я любил ее, а она на мой 17-й день рождения сказала что беременна. Вероятность забеременеть от того, что мы позволили друг-другу была практически невозможна, но я поверил ей. У меня весь мир перевернулся. Я прямо на дне рождения выпил залпом стакан водки и уснул у друга дома. Через неделю она призналась, что соврала по совету подруги (у той был опыт – на пальцы рук не сосчитаешь), чтобы проверить крепкость моих чувств. А я уже все придумал, как мы поженимся, вместе будем учиться и воспитывать ребенка. Она сдалась, когда я решил вначале поговорить с ее матерью. Если бы первая была моя, могла и не раскрыться. До сих пор не осознал почему меня тянуло к ней как магнитом, а она часто издевалась. Вся история пяти лет – сплошные американские горки. Видимо уход отца в 13лет надломил ее веру в мужчин.

Думаю моя причина в инфантилизме понимания отношений мужчина/женщина. Мне казалось, что если мужчина проявляет страсть, заботится и готов жениться – то это и есть любовь. Я несколько раз пытался порвать с Аней и даже пытался подружиться с другими девушками. Осенью 97 года на курсах английского языка я познакомился со своей первой женой – Светланой. На дне рождения английской группы мы пошли на дискотеку. Я танцевал со Светой, говорил ей комплименты. Несколько раз проводил ее до дома, но тогда не сложилось. У нее, как потом оказалось, тоже были неоднозначные отношения в тот момент. Мы начали встречаться в феврале 99.

А дома, когда я приезжал на каникулы, мне было холодно. Только с Бабой Мирой - маминой мамой – у меня были безусловные отношения. Разлад между мамой и папой прогрессировал. Отец мог по неделе не появляться дома. Мать была комком нервов и, когда отец возвращался из запоя, корила его и ругала. А ему было стыдно. Она всегда давила на материальное, что в доме нет денег, а он пьет. Иногда они дрались, когда он приходил невменяемый. Один раз я пытался встать между отцом и матерью – на всю жизнь запомню его взгляд – остекленевший, нечеловеческий. Я думал, что я сильнее, а он отшвырнул меня как котенка. Мать его потом сильно корила этим эпизодом, что он, якобы, поднял на меня руку. Отец всегда шибко стыдился именно этого момента, а я молчал, хотя у меня никакой травмы не было. Видимо мне хотелось быть выше его за счет этой слабости Отца.  Я после этого случая отстранился от семьи окончательно. Моя студенческая жизнь, отнюдь не праведная, стала мне важнее. Брат был источником раздражения: то он мне диски поцарапает, то в компьютере все сотрет и т.п. Вообще я плохо помню брата в детстве.

Отец ушел в 46 лет в феврале 2002. Его уже неделю не было дома, на пьянке ему стало плохо, по скорой его увезли в больницу. Алкоголикам вкалывают глюкозу, а у отца был непроявленный почечный диабет и почки отказали. Когда мы узнали и подключили лучших врачей, то было поздно – он был сутки на искусственной почке и умер. Потом мама отправляла результаты вскрытия в областной центр. Там ей намекнули, что это не врачебная ошибка, а последствия работы на атомном реакторе. Это мамина версия. Тут много пробелов, включая некую женщину, которая приходила на кладбище. Я туда не лез, но у отца, как и у всех в нашей семье, была своя тайная жизнь. Это такая дофантазированная под свои иллюзии реальность где все у тебя хорошо. Кроме того за полгода до смерти я чувствовал, что у отца уходит интерес к жизни. Такое впечатление, что он ждал, когда я встану на ноги в материальном смысле и тут же всучил мне гребную эстафетную палочку главы семьи! Конечно у меня есть обида на отца – мне пришлось разгребать все накопившееся от разложившейся идеальной семьи гавно! И я запряг себя в упряжку, стал тянуть всех: брата-школьника, маман в состоянии полной «просрации» с просмотром сериалов и опустившимся внешнем видом. На развитие отношений со Светой времени и желания не оставалось. Вот это самое желание друг-друга и ушло из нашей жизни вплоть до исполнения долга несколько раз в год…  Как-то, уже лет через десять после этого, Светлана сказала: «лучше всего мы с Василием Васильевичем понимали друг-друга – мы были так одинаково одиноки». 

Может и правда я во всем виноват – родителям не помог развернуться друг к другу, со Светланой тоже не смог найти разворот. Обидно, блин… Отец был хороший человек, но я был не готов за него тянуть лямку с мамой и братом. Хотя к другому был не обучен. Вопрос решал примитивно просто: начал больше трудиться и продвигаться по карьере, чтобы всем хватало денег. А отсутствие любви в семье компенсировал привычным своим миром. У меня даже «друзья» появились с которыми я встречался без Светланы. Причем женщины были не самоцель – я все искал «чуЙств», а сексуальную энергию сублимировал в творчество и интеллектуальные беседы. И еще мне важно было завести детей. Я очень обрадовался рождению Ани в 2006 и души в ней не чаял.

Так бы я и развивался по линии «биороботизма», если бы не встретил Ирину. Вот тут я понял НАСКОЛЬКО отличаются взаимные чувства. Правда это меня и напугало, вдруг с таким трудом создаваемый хрустальный мир обрушится. И я заставил себя принудительно убавить мощность чувств.

Почему-то чувствую себя МУДАКОМ!

КАПЕЦ!!!! Неужели в этом мире все так сложно?! БЛ%&Ь!!!!

Пошел я спать….

Написано 04.12.2014 в Переславле-Залесском

Спасибо Антону и Ирине за поддержку!