Отцами становятся.

​Неделю назад сын задал мне простой вопрос. Почему мы не общаемся семьями с друзьями, с дядей Виталием, с которыми были не разлей вода. Я ему ответил абы как, не то чтобы промямлил, но,- вот тут, - я общаюсь с дядей Виталием иногда, а вот с мамой и с тетей Наташей, там никак, типа женские дела. Меня пронзило, что я вру, и увидел как душа Петьки моего подсказывает мне путь дальше. Рассказывай отец, рассказывай Андрей про себя.

Младшие Коротковы гостили у нас, ужинали вместе. Мы с Петей готовили на костре, уже заканчивали и к разговору честному сразу, я был не готов. Но эта подсказка меня просто пронзила на несколько мгновений. Как рассказать сыну правду, почему мы не общаемся? Это рассказать ему о своей прошлой жизни, о своих изменах маме, Ирине. Суть в том, что одна из женщин, моих учительниц по нарезанию штрафных кругов была подругой Наташи,- жены Виталия, и Наташа знала о наших отношениях. И ещё мы приглашались на дни рождения, другие праздники вместе с той семейной парой. Соответственно после вскрытия моего с Ириной, Наташа,одна из лучших подруг, стала как бы лучшей не подругой. Закономерный, вполне объективный, предсказуемый финал дружбы семьями. Здесь я на стороне Ирины, потому как ей там действительно есть с чем не соглашаться с Наташей, её действиями. Обида. Но это другая тема и история. Просто в качестве информации. 

Я решил, что откладывать в долгий ящик не буду, потому как это прямая подсказка и мне самому стало не по себе, когда увидел как я ушёл от прямого ответа и сбросил ответственность на Ирину. Что чувствовал в тот момент, - стыд за самого себя, сразу маленький хлопнувшийся, прячущийся трус, кричащий,- это не я, это не я. Да это не я! Разговор с сыном записал в план на конец недели, - просто Андрей, просто человек..В плане большом так записал чуть раньше. И необходимость действовать в этом направлении прилетела сразу. Два раза за неделю садился продумывать как я буду вести разговор с сыном. Как говорить, что рассказывать? Меня настигла трясучка просто до несоображания. Перемешанные какие-то страхи, не разберёшь, даже не страх, что меня осудит Петр ,а зачем ты мне всё это рассказываешь, не страх потери отношений, a вот равнодушие что ли, даже не осуждение. Что ты мне тут несешь, презрение, это как-то для меня сильнее.Да все сразу в перемешку. Испытал видать я это чувство к себе в прошлом, страх, принимаю благодарю, что приходил учил довольствоваться тем что есть, сохранять свою жизнь спокойствие для прохождения уроков на земле любой ценой. Отпускаю Благодарю отделяю. Но он не больно-то отделялся, всё-таки отделялся, но возвращался,  Как представлю, что я начал разговаривать и и просто сразу ничего не помню, что я там планировал говорить. Как связывать одно с другим, сразу ступор и трясучка. Разговор сводился на какие-то объяснялки и даже оправдалки. Не то. И от этого мне хорошо не становилось.

Зачем? Просто человек и больше мне ничего не приходило. Внутри я точно знал, что разговаривать и говорить буду. Но как начать?  На встрече группы по просил помощи и получил ее от товарищей. Свой опыт и вопрос, - что с Ириной было разве легче? Нет.
В воскресенье утром сплошной побег. Что бы не делать, лишь бы не разговаривать, всё время отмечал про себя, это побег, но все равно- вот это сделал, сделаю вот ещё это, это, вот этим займусь и пойду… И так до обеда почти. Потом всё-таки за удила себя взял, хотя в голове прострация не ушла и позвал Петьку на разговор. «Когда ты меня спросил про Марфутовых, я сказал тебе Петя неправду, а причина вот такая. Предупредил его, что если буду перескакивать и непонятно говорить, чтоб потерпел и выслушал всё равно. Минут не знаю сколько действительно не очень связно наверное, но потом как-то рассказывал и рассказывал. Рассказал и о том, что это был момент, когда я думал что не люблю маму и что у меня как у отца и деда. И что она меня не любит И вообще было всё всё… И как делал назло, и что и как было, как придумал командировки, дела всякие на сутки- двое. Короче вспоминаю сейчас и вхожу в то состояние когда внутри все дрожит. Рассказал о том, что наступил и как он наступил, этот момент, когда я всё это рассказал маме. Петька встал. Как? Зачем?. Мужики до последнего открещиваются от этого, если их даже с поличным застали. Но это был какой-то перелом, он заговорил сам, рассказывал что-то подобное про друзей, двоюродного брата, ещё что-то, как он переживал, не спал и думал о наших отношениях с ним в момент наших с ним ссор, видел как ему было больно в те моменты и сейчас он об этом мне говорит, говорит про свои боли в отношениях со мной как они эти ссоры были ему не безразличны. Но уже стало легче. Я ему рассказал, что был конечно абзац с мамой, это было трудно, но именно после того как я маме рассказал я начал понимать и чувствовать, что я её всё-таки люблю. И именно из этого момента начали  капать в моей душе и наращиваться проценты какие-то, показывающие увеличение моего чувства, моей любви к ней. Можешь это считать как хочешь, но для меня это и было чудо невероятное, казалось мне, что должно быть наоборот, полный обвал, но именно с того момента у меня появился шанс, и мой личный и сохранить семью. Мы еще о чем-то говорили уже даже не на эту тему. Петя стал делиться чем-то своим, про себя ,что ему мешает в жизни и вот тут в какой-то момент меня как волна какая-то подняла. Душевность, широта необъятная. Я вдруг почувствовал что Я -Отец. Вчера это было просто слово, а сейчас понимаете -Я Отец и я увидел, что и для Петьки Я- Отец и вот это понял как-то что я Отец всей душой. Я почувствовал это и случилось примерно то же, что и после того как я рассказал Ирине. Я как дятел долбил зачем, зачем, просто человек… просто человек…, а случилось-то ,чего я вообще не ждал, не предполагал, не, не, не не знаю. Дальше до вечера разговаривали об обычном. Вчера он пришёл вечером за Севкой, внуком, прощались когда, коротко как обычно обнялись, но я почувствовал, что это у него совсем другие объятия. Такие вот дела. Я еще до сих пор не отойду от случившегося. Луна братцы не упала на землю. Висит дорогуша наша. Я вас люблю. Благодарю вас всех, вы все в этом участвовали. Низкий поклон. Еще у меня как будто строгость появилась. И еще такое осознание, скоро еду к отцу, понимаю что хотел, ждал, что и отец также бы сделал, как у меня с Петей. И понимаю, если мне было так трудно, то ему это не возможно. Ну и что. Теперь понимаю и принимаю.Не жду, потому что снова мой выход.